Лучше семь раз покрыться потом, чем один раз инеем.
… Сегодня уже среда. Я могу наконец не только осмыслить все события, но и осмысленно изложить. Хотя, по правде говоря, не знаю, зачем я это делаю? Наверное, синдром того человека, которого распирала жуткая тайна, и он доверил ее дуплу дерева. Ну да, потом из ветки этого дерева сделали флейту и она рассвистала эту тайну всем… Но теперь уж все равно.
Это все было еще в пятницу. До этого три дня я звонил Немо, он три дня откладывал встречу, ссылаясь на недосуг. Но, чувствуя мое огорчение, наговаривал кучу слов, таких же бесполезных, как и необходимых. А я все описывал, как здорово мы проведем новогодний праздник, сколько задумок и потешек я заготовил – вплоть до шуточной корриды! Он соглашался со всем легко, поддерживал настроение. Я уже и подарок приготовил, и елку купил, и бутылку отличного коньяку, и продукты загодя. Все предвкушал, как стану готовить, да что на стол поставлю. А в пятницу не выдержал – столько уж дней не виделись! Решил без звонка заявиться… Что же я за глупец! Хотя… Мой звонок ничего бы не исправил, а может, все было бы еще хуже. Хотя, хуже уже некуда. По дороге мне попалась торговка цветами. Стоит, мерзнет, а в ведерке у нее – последняя одинокая роза на кривом стебельке. Мне эту розу отчего-то так жалко стало! Срезали ведь, и теперь она никому не нужна… Взял. Дай, думаю, приятное человеку сделаю!
Подхожу к знакомой двери, слышу – лай и визг, собани топают! Дверь – открыта, а на пороге – чемоданы. Ну и ладно, думаю, Лазарь приехал, роза кстати придется. А потом в магазин сбегаю за вкуснотой. Захожу тихонько, улыбаясь шире плеч… Они стоят обнявшись посреди комнаты. Хорошо, собаки шумели, они и не услышали, что я вошел. Но зато то, что я услышал, приморозило мне улыбку к щекам, а меня самого – к полу.
То, что они говорили друг другу, и как целовали друг друга… Самые любящие на свете братья не могут, не имеют права так делать и так говорить!!! А может, они не братья? Тогда многое становится понятным и встает на свои места. Я знаю, моряки, подолгу бывающие в плаванье практически без женского общества, частенько допускают подобное. Но это сходство лиц! Или я навоображал? Отчества одинаковые? Так мало ли у кого могут быть одинаковые отчества. А вся эта история о дружной семье была вымышлена… Я наворачивал одну догадку на другую, чтобы отогнать одну-единственную, но жестоко верную. Да, между ними, братьями, подобные отношения. И это показалось мне так ужасно. А как же я вписываюсь в это все? Кто я теперь? Желудь в собачьей миске? Разрушитель союза? Вор, укравший спокойствие в этом доме, и нарушивший привычный ход дней?
.. На цыпочках вышел в прихожую, положил розу на чемоданы и вышел на улицу. Начинался дождь. И это было хорошо. Я вернулся домой, зачем-то взял фонарик и поперся на чердак. Стоял там, курил одну сигарету за другой и тупо смотрел в пролет винтовой лестницы. Жестоко подавляя желание перегнуться через перила и ухнуть вниз. Может, от этого перестало бы быть так больно? То есть больно было бы, но по-другому и недолго. Потом подавил малодушие. Ну кому от этого будет лучше?
Взял зонт и пошел бродить по улицам. Дождь все усиливался, но мне было наплевать. Я шел и прислушивался к звону и грохоту дождевых капель, озорующих по цинковым крышам и желобам. А потом мне это занятие показалось увлекательным. В каждом дворе – свой неповторимый звук дождя. Своя мелодия и ритм. И вот я так слонялся, заходя в подворотни и слушая по нескольку минут этот дождевой оркестр в каждом дворике…
Промок насквозь, конечно. Пришел домой, достал бутылку того элитного коньяку, что покупал для НАС. Налил полный фужер и выпил залпом. Лучше б я этого не делал. Мне стало худо буквально через пять минут. Коньяк возмутился, и покинул меня, прихватив за компанию обед и завтрак… Кое-как уснул. Утром горло и грудь заложило конкретно. Позвонил начальнику и сказал, что болен. У нас с этим четко: болен – лечись. Нечего на работу ходить, инфекцию сеять! Отключил оба телефона, обложился книгами и пледами, гори оно все огнем. Вот, валяюсь уже который день. Пью подогретое вино, ем консервы, чтобы не выходить в магазин, не ходить по той улице. Теперь долго буду обходить большой круг мимо парка… Никогда не возьму в руки книгу Жюля Верна, именем героя которого так опрометчиво окрестил своего приятеля…
… Но люди, скажите мне, как мне дальше жить без императора сердца моего?..
Это все было еще в пятницу. До этого три дня я звонил Немо, он три дня откладывал встречу, ссылаясь на недосуг. Но, чувствуя мое огорчение, наговаривал кучу слов, таких же бесполезных, как и необходимых. А я все описывал, как здорово мы проведем новогодний праздник, сколько задумок и потешек я заготовил – вплоть до шуточной корриды! Он соглашался со всем легко, поддерживал настроение. Я уже и подарок приготовил, и елку купил, и бутылку отличного коньяку, и продукты загодя. Все предвкушал, как стану готовить, да что на стол поставлю. А в пятницу не выдержал – столько уж дней не виделись! Решил без звонка заявиться… Что же я за глупец! Хотя… Мой звонок ничего бы не исправил, а может, все было бы еще хуже. Хотя, хуже уже некуда. По дороге мне попалась торговка цветами. Стоит, мерзнет, а в ведерке у нее – последняя одинокая роза на кривом стебельке. Мне эту розу отчего-то так жалко стало! Срезали ведь, и теперь она никому не нужна… Взял. Дай, думаю, приятное человеку сделаю!
Подхожу к знакомой двери, слышу – лай и визг, собани топают! Дверь – открыта, а на пороге – чемоданы. Ну и ладно, думаю, Лазарь приехал, роза кстати придется. А потом в магазин сбегаю за вкуснотой. Захожу тихонько, улыбаясь шире плеч… Они стоят обнявшись посреди комнаты. Хорошо, собаки шумели, они и не услышали, что я вошел. Но зато то, что я услышал, приморозило мне улыбку к щекам, а меня самого – к полу.
То, что они говорили друг другу, и как целовали друг друга… Самые любящие на свете братья не могут, не имеют права так делать и так говорить!!! А может, они не братья? Тогда многое становится понятным и встает на свои места. Я знаю, моряки, подолгу бывающие в плаванье практически без женского общества, частенько допускают подобное. Но это сходство лиц! Или я навоображал? Отчества одинаковые? Так мало ли у кого могут быть одинаковые отчества. А вся эта история о дружной семье была вымышлена… Я наворачивал одну догадку на другую, чтобы отогнать одну-единственную, но жестоко верную. Да, между ними, братьями, подобные отношения. И это показалось мне так ужасно. А как же я вписываюсь в это все? Кто я теперь? Желудь в собачьей миске? Разрушитель союза? Вор, укравший спокойствие в этом доме, и нарушивший привычный ход дней?
.. На цыпочках вышел в прихожую, положил розу на чемоданы и вышел на улицу. Начинался дождь. И это было хорошо. Я вернулся домой, зачем-то взял фонарик и поперся на чердак. Стоял там, курил одну сигарету за другой и тупо смотрел в пролет винтовой лестницы. Жестоко подавляя желание перегнуться через перила и ухнуть вниз. Может, от этого перестало бы быть так больно? То есть больно было бы, но по-другому и недолго. Потом подавил малодушие. Ну кому от этого будет лучше?
Взял зонт и пошел бродить по улицам. Дождь все усиливался, но мне было наплевать. Я шел и прислушивался к звону и грохоту дождевых капель, озорующих по цинковым крышам и желобам. А потом мне это занятие показалось увлекательным. В каждом дворе – свой неповторимый звук дождя. Своя мелодия и ритм. И вот я так слонялся, заходя в подворотни и слушая по нескольку минут этот дождевой оркестр в каждом дворике…
Промок насквозь, конечно. Пришел домой, достал бутылку того элитного коньяку, что покупал для НАС. Налил полный фужер и выпил залпом. Лучше б я этого не делал. Мне стало худо буквально через пять минут. Коньяк возмутился, и покинул меня, прихватив за компанию обед и завтрак… Кое-как уснул. Утром горло и грудь заложило конкретно. Позвонил начальнику и сказал, что болен. У нас с этим четко: болен – лечись. Нечего на работу ходить, инфекцию сеять! Отключил оба телефона, обложился книгами и пледами, гори оно все огнем. Вот, валяюсь уже который день. Пью подогретое вино, ем консервы, чтобы не выходить в магазин, не ходить по той улице. Теперь долго буду обходить большой круг мимо парка… Никогда не возьму в руки книгу Жюля Верна, именем героя которого так опрометчиво окрестил своего приятеля…
… Но люди, скажите мне, как мне дальше жить без императора сердца моего?..
-
-
24.12.2008 в 19:06-
-
24.12.2008 в 19:40я тоже буду)
тут сказать нечего, потому как слова не помогут. тут нужно хоть как-то отвлечься... да зачем я это говорю...говорить легко, а вот делать, увы.
-
-
24.12.2008 в 19:48я тоже буду)Вот и здорово!Мы на прошлый новый год так делали с одним другом, он откуда то из Москвы. А если нас несколько будет, то и вообще будет здорово!
-
-
24.12.2008 в 21:28-
-
24.12.2008 в 22:10Жаль, что меня не будет. Хотя нет, не жаль - с другой стороны работа все-таки образовалась, а то я уж жестоко приуныла. Ну, или плюньте на все это, ступайте с коллегами - куда они там планировали! Главное - держать хвост пистолетом! А судьба еще подарит Вам немало замечательных встреч. Я верю в это!
-
-
25.12.2008 в 19:10Спасибо вам всем - за понимание и поддержку. Я знаю, что со временем это затухнет и я перестану комплексовать. А сейчас мне так необходимо было доброе слово. Чтобы не чувствовать себя изгоем и подлецом...
Спасибо!
-
-
25.12.2008 в 21:59ty sam otvetil na svoi vopros - Все проходит. Пройдет и это. (с)
ty tol'ko ne podumai, 4to ja zestokaja, ja ponimaju, prekrasno ponimaju. no, analiziruja predyduwie sobytija svoei zizni,
mogu skazat' - kazdyi sam imperator svoego serdca, kak i kuznec svoego s4astja. vsjo zavisit ot togo, kak ty vosprinimaew situaciju. vzgljani s grudoi storony, ne dlja menja i ne dlja kogo-to, a dlja sebja, i ty poimew': vsjo, 4to ne delaetsja - vsjo k lu4wemu.
-
-
28.12.2008 в 07:12Да, я понимаю. Что не убивает нас, делает нас сильнее. Так что я сейчас - очень сильный! ... Только лёгкий, как в том анекдоте