Осень постепенно меняет облик городских скверов. Но за городом и парковых массивах это ощущается еще сильнее. На земле все больше палых листьев и кое-где рачительные парковые рабочие уже сгребают их в кучи, и плывет, плывет в утреннем похолодавшем воздухе запах дыма…
… Напоминает (опять оглядываюсь на очередной «белый камешек»!), как мальчишками еще, в погожий сентябрьский день, забив, насколько хватало силенок и совести, на уроки и домашние занятия, на трамвае «зайцами» уезжали до дальних рубежей города. Там неухоженное скальное побережье моря граничило с дачными участками и огородиками. Тайком выкапывали созревший картофель, разводили в укромном местечке костер из сухостоя и опалых листьев. Пока пламя было еще жарким, можно было на прибрежных скалах нарвать мидий, обсушиться у костра и напечь ракушек на листе ржавой кровельной жести. А когда костер прогорал, закапывали в него «трофейные» картохи, и, в ожидании экзотической еды, можно было потрепаться о том, о сем, пустить по кругу сигаретку, непременно кем-нибудь умыкнутую у взрослых. У меня в доме никто не курил, поэтому возвращаясь, я сразу же несся в ванную, чтобы по быстрому отмыть запах кострового дыма и почистить зубы. А когда картошка испекалась, доставали из золы душистые клубни в твердой, горячей и черно-сизой скорлупе. Небрежно очистив горелое, шипя сквозь зубы, вгрызались в сладковатую рыхлую мякоть. Соли не было – да что за беда! У нас были мидии, испеченные в собственном соку со вкусом моря….
… Сколько раз потом уже в лучших ресторанах ел мидии, тушенные в вине, сметане, с пряностями и прочим…. Никогда они не могли сравниться с теми, костровыми – из детства.
Вот и сейчас, идя по парку и вдыхая запах дыма, вспомнил этот вкус. Наверное, странно выглядело бы, устрой я теперь такой же пикник с мидиями и картошкой. Но этот запах! Запах костров из листьев. Сгорая, листья уносятся дымом в небо, будя воспоминания. А пепел их весной даст жизнь крохотному, изогнутому, как посох странника, росточку. И все повторится. И когда приходит пора прощаться с летом и короткой жизнью, листья меняют цвет, даря тем самым усладу зрению. Вот – завидная судьба! Даже самими процессом умирания радовать кого-то. И никогда не знать зимы.