Вчера, гуляя по улице, подвергся «артобстрелу» . Нет, бандитами не пахло. Пахло крепеньким морским ветром, сотрясавшим ветки каштанов. Зеленые, колючие, в ржавых пятнах скорлупки, ненужные уже колыбельки, выпускали на волю выпестованных детей своих. Ласкаю в ладонях шелковистые, прохладные каштаны. Это не те каштаны, которые, поджарив, можно принимать в пищу. Но это и хорошо. Их плоды просто прекрасны! На полыхающей алым их поверхности можно разглядеть удивительные узоры – как на муаре. Высыхая, узор исчезает.
Однажды я решил сделать в комнате ремонт и собственноручно расписать стены. Во многих квартирах я видел роспись под мрамор «с зеркалами». А мне захотелось – под малахит. С его удивительными срезами, наслоениями всех оттенков зеленого. Рассматривал в библиотеке иллюстрации в книгах по минералогии, пытался запомнить… Это невозможно! Потом нашел решение, простое, как лопата: берешь обычную свеклу, аккуратно срезаешь боковинку, и обнаруживаются похожие картинки, только малиново-карминного цвета. Потом накупил гуаши, зеленого, белого и черного цвета, плоскую широкую кисть, и, обмакивая краешек кисти в краску разных цветов, выводил по стене «малахитовые» разводы и чешуйки. Пока было влажным – выглядело убедительно. Но просыхая, краска теряла эти полутона. Так же, как высохшие каштаны. Попробовал сверху бесцветным лаком. Стало чуть более походить. Но буквально через месяц вся эта рукотворная красота начала лущиться, отслаиваться и падать на пол. Плюнул, ободрал и приклеил обои. Под шелковистый ситец неназойливого цвета. Так и осталось.
… А несколько каштанов непременно закапываю в землю в парке. В надежде, что прорастут. Места забываю, конечно. Но надеюсь, что с моей подачи парк обрел два-три молодых деревца.